Несколько дней после той осенней рыбалки Андрюша ходил задумчивый и грустный.

– Здоров ли ты, Андрюша? – забеспокоилась матушка Елена. – Ты часом на реке не простыл, сынок?

– Нет, мам, со мной все в порядке.

К концу недели Андрюша не выдержал и пришел к отцу в его кабинет.

– Папа, мне с тобой поговорить надо.

– Давай поговорим, сынок. Садись и рассказывай, что тебя тревожит.

– Знаешь, папа, когда мы в воскресенье ездили с тобой на дачу, я встретил на реке русскую девочку.

– Русскую девочку? – удивился отец Василий. – Откуда она там взялась? В нашей деревне я вроде бы всех знаю. Она, может быть, в городке живет?

– Нет, папа, она живет на другом берегу реки.

– Мне казалось, что на другом берегу нет никаких селений.

– Это какая-нибудь совсем маленькая и бедная деревня.

– Отчего же непременно бедная, Андрюша?

– Потому что эта девочка из очень бедной семьи. Она в ракитнике резала прутья для метелок. Я думаю, они продают метелки и на это живут. Она была так бедно одета, папа, так бедно! По-моему, ни в одной африканской стране девочки так уже давно не одеваются.

– А может, она хиппи?

– Нет, папочка, она была одета как Золушка. На ней были не нарочно разорванные джинсы, а какие-то бесформенные холщовые штаны и сверху старая-престарая брезентовая куртка, а на ногах резиновые сапоги с заплатками. Ты когда-нибудь видел резиновые сапоги с заплатками, папа?

– Видел, но очень давно, когда сам был мальчишкой.

– А еще, папа, она была такая голодная, такая голодная… Она увидела, что я ем бутерброд, и попросила ее угостить. Папочка, ты представляешь, какой надо быть голодной, чтобы у совсем незнакомого человека надкусанный бутерброд попросить?– И ты, разумеется, отдал ей весь свой рыбацкий обед?

– Отдал все, что не успел съесть.

– Правильно сделал. Однако, печальная история. Ты хоть адрес-то ее узнал?

– Нет, она не сказала мне, где живет. Постеснялась, наверно.

– Бедность часто бывает застенчива, – кивнул отец Василий, – Ну, ничего, Андрюша, вот наступят летние каникулы, вы будете жить с мамой все лето на даче, и ты найдешь свою Золушку. Мы все постараемся ей помочь. Ну, ты что молчишь?

– Пап, а можно я один съезжу на дачу?

– А что, неплохая идея! Поезжай, конечно. Кстати, а какого Золушка роста?

– Она примерно как наша Катя и такая же худенькая.

– Так ты спроси у Кати, что можно взять из ее одежды, и отвези своей новой знакомой. Только не забудьте у мамы спросить разрешения, а то ты знаешь нашу Катю: она расплачется и все с себя отдаст, да еще и у сестер прихватит.

– Хорошо, спасибо, папа. Так я могу ехать на дачу в это воскресенье?

– Я считаю, что ты просто должен это сделать. Кстати, не хочешь ли взять вперед карманные деньги за следующий месяц? Они тебе могут понадобиться.

– Нет, папочка, я возьму из тех денег, что у меня отложены на марки. Пап!

– Что, сынок?

– Знаешь, это очень здорово, что ты меня всегда понимаешь.

– Я рад, что ты так считаешь, Андрей. Отец Василий благословил сына, и Андрюша с успокоенной душой отправился спать.

А виновница его переживаний в это время шла по коридору спального этажа радостная и возбужденная. Она остановилась перед дверью апартаментов принцессы Ясмин и постучала условным стуком. Дверь чуть-чуть приоткрылась, и на Аннушку уставился блестящий черный глаз.

– Это я! – сказала Аннушка.

– Это ты, – с улыбкой подтвердила служанка принцессы. Она развернулась и двинулась в спальню, а за ней – Аннушка: она уже освоилась в апартаментах принцессы и служанок больше не стеснялась.

Ясмин, в халатике и с распущенными волосами, возлежала на тахте среди целой россыпи подушек и подушечек, с книжкой в руках и корзиночкой вяленых фиников под боком. Густые и длинные черные волосы принцессы занимали на тахте места едва ли не больше, чем хозяйка.

– Иди сюда! – Ясмин перекинула часть волос за спину и хлопнула по тахте. – Забирайся прямо в сапогах.

Аннушка аккуратно села на край тахты и взяла из корзинки финик.

– У меня потрясающая новость, Жасминчик! Меня сейчас вызвала мисс Морген и ска-зала, что завтра мы с тобой приступаем к факультативным занятиям по целительскому искусству.

– Правда? Но это же замечательная новость, Юлианна.

– Вот-вот. Давай, поднимайся скорей!

– Зачем? Я уже приняла ванну, мне надо волосы сушить.

– Замотай их чем-нибудь и пошли в библиотеку!

– Какая ты нетерпеливая, Юлианна. Библиотека сейчас закрыта, сегодня уже поздно.

– Библиотека закрыта, но Финегас-то всегда там, он ведь живет в библиотеке. Дара говорит, что по ночам он не спит, а составляет гороскопы. У меня есть к нему записка от мисс Морген – вот, смотри! – и Аннушка показала Ясмин листок бумаги, на котором несколько длинных линий пересекались короткими косыми черточками. – Тут написано, что нам с тобой срочно требуются учебники по целительству.

– Ты уже так хорошо читаешь по-гэльски? – удивилась Ясмин, заглянув в записку.

– Ну что ты! У меня от этих черточек в глазах рябит. Мисс Морген сама сказала мне, что тут написано. Вставай, лежебока ты моя восточная!

– Придется вставать…

Ясмин, вздохнув, поднялась и замотала влажные волосы полотенцем. Она хотела хлопнуть в ладоши, но Аннушка ее опередила:

– Не вздумай переодеваться, иди прямо в халате! Поспеши, если не хочешь бродить по келпинским коридорам ночью.

– Не хочу. Идем!

Под удивленными взглядами обеих служанок девочки покинули апартаменты принцессы. Они прошли полутемным коридором в гостиную и поднялись на лифте на учебный этаж. Дверь библиотеки была заперта. Девочки постучали раз, другой, потом еще раз. Никакого ответа. Тогда Аннушка повернулась к двери спиной и стала стучать по ней ногой в хоббичьем сапоге. Дверь была железная, и грохот получился будь здоров. Аннушка даже не услышала шагов Финегаса и, когда он неожиданно распахнул дверь, чуть не ввалилась в библиотеку спиной. Удивленный библиотекарь стоял перед ними, держа в одной руке раскрытую книгу, а в другой горящую лампу; на его плечи поверх обычного зеленого балахона был накинут теплый клетчатый плед. В библиотеке за спиной друида было темно и таинственно.